Архивы КГБ: Как херсонские чекисты на материнской любви строили агентурную игру

Главной героиней докладной записки на имя начальника Второго главного управления (контрразведка) МГБ УССР генерал-майора Питовранова 60-летняя жительница Херсона Ольга Коссаковская стала в апреле 1950 года. Женщину из-за ее польских связей разрабатывали сотрудники Второго отдела УМГБ Херсонской области по делу-формуляру.

Шапка докладной херсонских контрразведчиков на Ольгу Коссаковскую — бывшую жену польского военного генерала и мать польского "антисоветчика"

До 1916 году Ольга Коссаковская (урожденная Исакова) жила в Херсоне вместе с мужем Тадеушем (поляком по национальности) и сыном Владиславом, который родился в 1913-м. Через три года после появления ребенка семья вместе выехала в Варшаву. В 1920 году супруги развелись, однако Ольга осталась в Польше и в Херсон вернулась только в 1946 году как реэмигрантка (можно предположить, что вернулась не совсем добровольно).

Сын остался в Варшаве. В материалах, собранных чекистами, он иногда фигурировал под фамилией Ковальский. Согласно ориентировке отдела 2-А Второго главного управления МГБ СССР №2/А/51883 от 7 июля 1949 года Владислав Коссаковский-Ковальский до 1939 года жил в городе Цеханув Варшавского воеводства. С началом германской агрессии против Польши был призван в польскую армию, попал в плен к немцам. До 1945 года находился в лагере военнопленных.

Известно также, что 20 марта 1947 года, когда Польша уже оказалась под советским влиянием, Владислав подал заявление в польскую правительственную комиссию по амнистии. В нем сообщалось, что по возвращении в феврале 1945 года из Германии в Польшу в конце года снова выезжал в Германию для встречи с отцом — генералом Коссаковским. Цель встречи заключалась в желании предупредить отца не возвращаться в Польшу, где в это время пресса изображала генерала как врага советской армии. Владислав однако отмечал, что отца не встретил и, раздобыв документы на фамилию Ковальский, в 1946 году вернулся в Польшу как репатриант.

С матерью, которая находилась в Херсоне, Владислав постоянно поддерживал письменную связь. В письмах настойчиво приглашал вернуться в Польшу. Однако сделать это Ольге было довольно проблематично. Женщина неоднократно обращалась к знакомой, которая якобы имела возможность помочь с выездом, однако понятия не имела, что ее просьбы пересказываются в МГБ, ведь знакомая была агенткой спецслужбы Майской.

Еще одна причина, по которой к Ольге было приковано внимание МГБ, — тесное общение в Херсоне с объектами агентурного дела "Убийцы" Анной и Николаем Сандуло. Коссаковская знала их во времена проживания в Польше. Сандуло были родственниками активиста эмигрантского Национально-трудового союза, агента иностранной разведки Бориса Коверды.

В 1949 году Сандуло посетил отправленный в рейд в Херсон из УМГБ Волынской области агент Рудницкий. Там познакомился с Коссаковской, которая у него интересовалась возможностью выезда в Польшу. Тогда же Анна Сандуло, которая, как и Ольга, не думала, что общается с агентом МГБ, рассказала Рудницкому о содержании недавно полученного Коссаковской письма от сына. Из него было ясно, что Владислав является участником антисоветского подполья (в официальных документах МГБ употреблялось название "антидемократичное подполье"). Не забывали чекисты и о том, что бывший муж Ольги был генералом польской армии — другом военного министра. А на время активной разработки Коссаковской находился в Америке, где был активным участником антисоветского польского движения.

Сотрудники МГБ видели в этом возможность выйти на антисоветское подполье в Польше, а также на линии связи американской разведки. К Ольге Коссаковской планировали "подставить" агента с перспективой его вывода на территорию Польши для перехвата возможных каналов связи фигурантов дела "Убийцы" с "белоэмигрантами" и иностранной разведкой.

Для реализации замысла херсонские чекисты просили республиканское руководство направить к ним проверенного агента Второго управления МГБ СССР из числа поляков, который имел связи в Варшаве. Его должны были временно поселить в Херсоне и познакомить с Коссаковской. По плану МГБ, после того как между агентом и Ольгой установятся дружеские отношения, должна была начаться следующая фаза операции. Агент и Ольга должны были получить одновременно отказ в выезде в Польшу. Однако агент должен был "организовать" себе нелегальный переход туда, чего не мог предложить Ольге, учитывая возраст женщины. Вместе с тем должен был проявить готовность взять с собой корреспонденцию для Владислава и, возможно, к знакомым объектам дела "Убийцы".

Для того чтобы намерение агента нелегально перейти границу с Польшей не казалось подозрительным Коссаковской, планировалось, что он обмолвится женщине об этом еще на этапе налаживания отношений. Мол, ему настолько надо в Польшу, что он готов пойти на риск в случае отказа в официальном выезде.

Использование в собственной агентурной игре обычного человеческого желания матери вернуться к сыну в МГБ УССР считали безупречным планом. Поэтому заместитель министра госбезопасности УССР Даниил Есипенко обращался к всесоюзному руководству с просьбой санкционировать эти меры и, соответственно, предоставить квалифицированного агента.

К сожалению, информации о том, было ли получено разрешение на проведение операции и имело ли это дело продолжение, пока найти не удалось.

Читайте также:

Как поэта Ивана Манила на тоску по запорожским степям "ловили";

Как старообрядцы в Одесской области пытались вырваться из гостеприимных советских тисков.