Архивы КГБ: Как в грязи и нищете строили Каховскую ГЭС

Постановление Совета Министров СССР "О строительстве Каховской гидроэлектростанции на Днепре, Юго-Украинского канала, Северо-Крымского канала и орошения земель южных районов Украины и северных районов Крыма" было принято 20 сентября 1950 год. Ним был дан старт строительству Каховского гидроузла. Процесс строительства гидроэлектростанции поручили коллективу управления "Днепрострой", который в 1927-1932 годах строил Днепрогэс.

К строительству гидроузла привлекли 1100 автомашин, 30 экскаваторов, 75 гусеничных и портальных кранов, 100 бульдозеров, 14 паровозов, семь земснарядов и 12 тысяч человек "живой силы". Учитывая значение и статус строительства, неудивительно, что все привлеченные рабочие находились под бдительным оком МГБ.

Частную переписку строителей назвать собственно частной можно было лишь условно. Перлюстрационный контроль осуществлялся постоянно, в письмах выстроилась запрещенная для распространения информация, также за счет них изучались настроения рабочих. Полученные данные обобщались в специальных сообщениях, с широкими цитатами направлялись к высшим партийным инстанциям и структурам госбезопасности.

В частности, во второй половине марта 1951 года были обнаружены 86 писем с жалобами работников на недостатки в работе и материальные трудности. Многие жаловались на отсутствие каких-либо условий для проживания большого количества людей. При том, что желающих работать на грандиозном строительстве, действительно, не было.

Бытовые же условия были ужасными. Жильем работников не обеспечивали: новый город только строился, на квартиру или частное помещение устроиться было крайне трудно, дорого и не всегда рядом с работой. А учитывая регулярные задержки заработной платы, таких квартирантов долго не держали, так как им элементарно нечем было заплатить за жилье. Соответственно, еды купить также было не за что. Грандиозное строительство начиналось с помпой в СМИ, но без каких-либо условий для рабочих. Об этом, в частности, писала из Каховки в Москву работница Егорова. "За хлебом большие очереди. Жилплощади нет, а там, где был Райисполком, разорили весь сквер и будут строить большие дома. Много неприятностей. Я сама страдаю, не знаю, что будет", — писала женщина, очевидно, кому-то из родственников или знакомых.

Письмо со строительства в Москву

В первой половине мая 1951 года сотрудниками госбезопасности были зафиксированы 68 писем с жалобами рабочих. Их содержание мало отличалось от предыдущего периода. Сообщение о тех же бытовых проблемах, перебоях с выплатой денег, недоеданиие. Но вот интересная выемка из письма, присланного в Черновцы, где описывалась обычная советская действительность: торжества по случаю любого события, в конкретном случае — по случаю строительства.

Автор письма описывала случай из серии "строительство коммунизма — звучит очень гордо", когда из разных регионов приехали специально приглашенные гости на торжественное собрание. Однако, если в словах выступающих был уже "почти коммунизм", то реальность была намного более скудной. Кинотеатр, где происходили торжественные собрания, напоминал сарай, очень грязный и оборванный. Чайная, куда участники собрания отправились после окончания мероприятия, была до отказа забита выпивохами, поэтому поесть гостям так и не удалось. "Для отдыха здесь существуют лишь пивнухи", — резюмировала автор письма Зеленская.

Письмо со строительства в Черновцы

Встречались в письмах и сетования на то, что приехав на строительство, можно не получить работы. В частности, в одном из писем в Полтаву говорилось: "О Каховке по радио и в газетах наделали много шума и грома, люди со всех концов света едут сюда на работу, а как только приедут, ходят с сумками под воротами. Нет работы, продают последние свои вещи и уезжают обратно, причем многие с маленькими детьми... ".

В сентябре 1951 года поток жалоб вроде немного утих — были зафиксированы всего 18 писем, где говорилось о плохих бытовых условиях и организации труда. Среди них — письмо в Одессу, где автор Безруков довольно ярко описывал ситуацию на мегастроительстве: работа кипит, но если присмотреться, условий для рабочих нет. В частности, Безруков вспоминает о проблемах с поселением, отметив, что "Соцгород имеет 160 домов, но в них нет ни одного жителя, потому что не проведен водопровод, нет канализации. По всему Союзу не найдут необходимых труб". Соответственно, рабочие живут кто где, теснятся. Здесь же мужчина вспоминает отсутствие нормальных санитарных условий и о том, что рабочие вынуждены мыться в Днепре.

Письмо со строительства в Одессу

Интересно также, что некоторые из рабочих, страдая от недоедания, сравнивали условия работы на строительстве с заключением. Размышляя о невозможности покупки еды из-за задержек с выплатой денег, автор письма в город Ковель, писал: "Работаем, как заключенные. Там лучше, дают хоть хлеба, а здесь от голода и всего этого с ума сойти можно. Живем здесь, как дикари, от города далеко, выйти некуда. Ходим грязные".

Письмо со строительства в Ковель

Строительство шло, но и в 1952 году не стало меньше писем с жалобами на условия работы и проживание рабочих. Главными проблемами оставались жилищные условия и недоедание, дорогие продукты и мизерные зарплаты. Вот и отрывок из письма, адресованного в Челябинск, отнюдь не похож на весточку родным с мегастроительства, затеянного руководством страны 1/6 части суши. Разве что весточка с каторги. "Хоть работаем с 9:00 утра и до 12:00 ночи, а часто и в выходные, а питание очень плохое. Мы не знаем, что делать и что нас дальше ждет", — писал работник.

Письмо со строительства в Челябинск

Читайте также

Металлургия в крови: Как убивали и калечили рабочих запорожские "заводские проходные"

Как итальянский фашист на Днепрогэсе гостил